Телеграм канал Вкрации
Литературный канал о том, чего не рассказывают в школе. Обратная связь — @annovitskaya
Поделиться с друзьями:
статистика поднять канал
О чём пишут в канале @vkracii
«В знатных домах все прислужницы — и старшие, почтенные дамы, и молодые, — пряч а за спиной мешалку для праздничного яства, стараются хлопнуть друг друга, посматривая через плечо, как бы самой не попало. Вид у них самый потешный! Вдруг хлоп! Кто-то не уберегся, всеобщее веселье! Но ротозейка, понятное дело, досадует.
Молодой зять, лишь недавно начавший посещать свою жену в доме ее родителей, собирается утром пятнадцатого дня отбыть во дворец. Эту минуту и караулят женщины. Одна из них притаилась в дальнем углу. В любом доме найдется такая, что повсюду суется первой. Но другие, оглядываясь на нее, начинают хихикать».
2018-07-31 09:40:15
5 книг о Японии и загадочной японской душе
Слово «Ниппон» даже переводится как «место восхода солнца». В таких обстоятельствах мог сформироваться исключительно поэтичный народ. Литература Японии зародилась в V веке, с возникновением письменности, под влиянием китайской литературы.
Основополагающие стороны жизни японца — семья, положение в обществе (которое воспринимается как место в мире) и огромная сеть мелких и сложных ритуалов, регламентирующих взаимоотношения во всевозможных ситуациях. То, что европейцу кажется странным, обусловлено многовековыми традициями, суровым климатом, строгой иерархичностью общества и необходимостью всегда сохранять самоуважение и бодрость как как социальным требованием.
1. Валентин Пикуль. Три возраста Окини-сан
Популярный в СССР автор объемных исторических и полуисторических романов обращается в этом произведении к периоду от русско-японской войны на революции. Главные герои — военный моряк Владимир Коковцев и его временная жена японка Окини, связь с которой становится прочнее, чем с венчанной супругой.
«Коковцев уселся перед низеньким столиком и долго не знал, куда девать ноги, затекающие от неудобства позы. Его окружили восемь юных японок, напоминавших едва окрепших девочек-подростков. Чрезвычайное обилие косметики скрадывало их подлинные черты. Это были мусумэ из „резерва“ конторы Оя-сан, под надзором которой они и жили. Коковцев часто благодарил, пока они расставляли перед ним крохотные чашечки с угощениями. Тут была рыба в тесте, приправленная соей, водоросли-тамоширага, мхи и корни, огурчики-киури, крылышко утки, чуть присыпанное анисом, желе из овощей с яйцами и непроницаемый черный сосуд с подогретым сакэ».
2. Минэко Ивасаки. Настоящие мемуары гейши
После невероятного успеха романа Артура Голдена, который был экранизирован в 2005 году, знаменитая красавица Ивасаки решила написать историю своей жизни уже от собственного имени и исправить там все неточности, развеять все домыслы, которыми окружил её судьбу американский писатель.
«Я очень рано начала свою карьеру. События, которые произошли, когда мне было три года, убедили меня в том, что именно для этого дела я и была предназначена изначально.
Я переехала в дом гейш Ивасаки, когда мне было пять лет, и приступила к художественному обучению, когда мне исполнилось шесть. Я обожала танцы. Я была предана им, они были моей страстью. Мне было предназначено стать лучшей, и я стала ею».
3. Дзюнъитиро Танидзаки. Мелкий снег
Четыре сестры Маниока, живущие в Японии 1930-х годов, озабочены своими женскими делами: хозяйством, красотой, любовью, замужеством, поиском счастья.
«Водя кисточкой по спине и плечам сёстры, Таэко густыми мазками накладывала белила. Сатико никак нельзя было назвать сутулой, хотя такое впечатление и могло возникнуть при взгляде на её округлые плечи и спину. В свете осеннего солнца её влажная кожа казалась глянцевой, и трудно было поверить, что этой женщине уже за тридцать».
4. Джулия Оцука. Будда на чердаке (сборник)
Книга множества голосов. Невесты, плывущие на корабле к неведомым заграничным мужьям; мать семейства; отец, которого репрессируют за то, что он японец...
«Почти все мы, пересекающие океан на этом пароходе, были девственницами. У всех были черные длинные волосы и плоские широкие ступни. Все были невысокого роста. Некоторые в детстве не ели ничего, кроме риса, и поэтому ноги у них были кривоваты. Другим едва исполнилось четырнадцать, и они еще не вышли из отрочества. Иные прежде жили в городах и одевались по-городскому. Но по большей части мы были деревенские жительницы и на корабле ходили в старых кимоно, которые носили дома. Кое-кто из нас прежде жил в горах и видел море разве что на картинках».
5. Сэй-Сёнагон. Записки у изголовья
А вот возможность обратиться к сладкой, как вагаси, средневековой японской литературе. В XI веке при дворе жила знатная дама. Служила 17-летней императрице, участвовала в интригах, в конце жизни стала монахиней. О своих буднях и событиях двора рассказала в «Записках у изголовья».
2018-07-31 09:40:14
Мне тут снова указали на то, что я ненавижу Толстого и пытаюсь ниспровергнуть авторитет. Такой авторитет.
Между тем, безусловно, автор канала отдаёт себе отчёт в том, что:
— этот авторитет не ниспровернешь - выйдет лаяние на слона;
— воевать с умершим человеком, даже и писателем, бессмысленно, некрасиво и даже неполезно;
— в книгах и учении Толстого есть много нужного, доброго и прекрасного.
Задача перед нами стоит совсем другая. С точки зрения XIX и даже начала XX века философия и позиция Лива Николаевича могли стать и стали определённым нравственным ориентиром. Это доказывает популярность его учения и появление огромного количества последоваителей и даже фанатиков. Истовые толстовцы существуют до сих пор.
Другое дело — в 2018 году многие паттерны, сложившиеся в предсоветском и советском литературоведении, стали несостоятельны. Наша задача — отойти от них и, не умаляя величия Толстого как автора и человека, увидеть свежим и современным взглядом то, чему нас учили в школе. И, может быть, нам это станет интересно и полезно.
Ну вот смотрите.
В детстве меня изумляло, зачем роман «Анна Каренина» не оканчивается смертью главной героини или хотя бы раскаянием Вронского, а тянется ещё целую скучную главу про поля, покосы, роды и притворяющегося мужиком бородатого барина Константина Левина. Тогда бы уж назвали роман «Левин» и не вводили в заблуждение.
Отношение к главной героине романа обычно прослеживается либо как к дуре, изменщице и мучительнице мужчин, либо как к жертве великой любви. Посмотрим, почему Анна была ни то, ни то?
Расстановка сил в романе схематична, как почти всегда у Толстого (и не потому что он простоват, а потому что любил определённость восприятия у читателя):
— пара главных героев, порочных и несчастливых (Анна и Вронский);
— пара второстепенных (на самом деле более главных) героев, нашедших истину и счастливых (Кити и Левин);
— хозяин жизни, сангвиник и брат Анны Стива Облонский;
— его жена Долли, выписанная с неосознанным презрением к женщине-матери, робкая и забитая, похожая на княжну Марью Болконскую из «Войны и мира», но не такая духовная, а потому несчастливая в браке (не знали, что это связано? Ещё для брака хорошо косить траву);
— муж Анны Алексей Каренин, с оттопыренными ушами, не отдающий сына блудной матери;
— светское общество, чуть пронизанное лучиками, но в целом темное, пустое, фальшивое и поверхностное;
— другие.
Начинается роман с измены. Подлой, не по любви, а просто потому что подвернулось. Мы уже говорили о том, что такое супружеская измена в художественном пространстве Толстого и как она различается для мужчин и женщин.
«Степан Аркадьич был человек правдивый в отношении к себе самому. Он не мог раскаиваться в том, что он, тридцатичетырехлетний, красивый, влюбчивый человек, не был влюблен в жену, мать пяти живых и двух умерших детей, бывшую только годом моложе его. Он раскаивался только в том, что не умел лучше скрыть от жены».
На протяжении романа можно заметить, что изменивший жене Стива ни разу не кинулся под поезд (хотя измена не первая и не последняя). Толстой его не любит, но прощает. А вот Анна — виновница, и она изопьёт свою горькую чашу до конца.
В следующий раз будут 5 художественных книг о Японии и загадочной японской душе, чтобы немного отвлечься от Толстого: в самом деле, что-то его стало многовато (ну так и писатель какой!). А потом мы тщательно посыплем голову Анны пеплом. Помните? Только голова её сохранилась, была нетронута колёсами. Вронский, вбежав, увидел на столе изуродованное тело возлюбленной, и только голова её была прекрасна, как живая.
2018-07-30 14:04:19
5 книг о близнецах
Около одного процента родов на планете заканчивается появлением на свет близнецов (больше — в развивающихся странах, меньше — в Европе). Известно, что в отношении них издавна расцветали буйным цветом предрассудки и мистические воззрения.
У бушменов одного из близнецов сразу после рождения закапывают в землю, чтобы избежать сверхъестественных несчастий. В Конго мать близнецов сидит в карантине, пока дети не подрастут. Близнецов изгоняют в лес, убивают, поклоняются им. Известно, что отдельным направлением деятельности печально знаменитого доктора Менгеле в Освенциме были опыты над близнецами.
1. Агота Криштоф. Толстая тетрадь
Клаус и Лукас — два брата, которых отправляют к бабушке из-за начала войны. Странные дети воспитывают в себе сверхлюдей. В какой-то момент читатель перестаёт понимать: о разных мальчиках идёт речь или о двух сторонах одного человека.
Роман экранизирован в 2013 году.
«Мы не хотим больше ни краснеть, ни дрожать, мы хотим приучить себя к ругани и к обидным словам.
Мы садимся за стол на кухне друг напротив друга и, глядя прямо в глаза, произносим слова все страшнее и страшнее».
2. Диана Сеттерфилд. Тринадцатая сказка
Обворожительная книга, модная несколько лет назад. Аллюзии, головоломки, семейные тайны и огромный дом с мрачными загадками. Не читать на ночь! Следующий день можно сразу считать пропащим.
«Мисс Винтер прочистила горло, готовясь начать.
— Изабелла Анджелфилд была со странностями…
На этой фразе у нее сорвался голос.
Она настолько привыкла скрывать правду, что теперь при попытке ее озвучить столкнулась с трудностями чисто физиологического свойства. Вторая и третья попытки начать рассказ также провалились. Но в конце концов она с этим справилась, как справляется старый музыкант со своим инструментом после того, как годами не брал его в руки.
И она рассказала мне историю об Изабелле и Чарли».
3. Аффинити Конар. Mischling. Чужекровка
Сюжет основан на реальной истории двух близняшек, выживших после эксперимента в лагере.
«Только я вам вот что скажу: мы познали еще один мир. Говорят, что этот мир повлиял на нас в наибольшей мере. Должна сказать, это заблуждение, но до поры до времени позвольте ограничиться тем, что другой мир мы открыли для себя на двенадцатом году жизни, когда жались друг к дружке в заднем углу вагона-скотовоза».
4. Михаил Чулаки. Борисоглеб
Одна из двухсот тысяч рожениц производит на свет сиамских близнецов. Почти всегда это девочки, но совсем изредка встречаются мальчики. Медик и писатель Чулаки рассказывает о братьях-подростках Борисе и Глебе — разных людях с одним телом.
«Спали они в эту ночь на спинах. Это как договориться с вечера: на живот ложиться или на спину. Глеб считал, что ему трудней вылежать всю ночь на спине, потому что Борька более толстокожий; Глеб с удовольствием сменил бы позицию раза четыре, да Борька очень злится, если его разбудить: можно испортить интересный сон».
5. Лиана Мориарти. Три желания
Напоследок книжка довольно веселая. Позитивная во многом. Про трёх сестриц-близняшек с кучей личных проблем, которые благополучно разрешатся к концу повести.
«А этой бедной молодой матери было очень больно. Прямо очень! Лицо у нее было изнуренное, бледное как полотно. Ее тройня мирно спала, но тогда все были просто помешаны на строгом расписании. Хоть застрелись, а корми каждые четыре часа».
2018-07-27 15:07:55
В книгах Льва Николаевича очень порицаются удовольствия. То, что любит обычный человек — не гений, не титан, не даже Левин, а просто голое человеческое существо, условностями скрашивающее свою жизнь — у Толстого плохо.
Вот, например, в начале «Анны Карениной» друзья Константин Левин и Стива Облонский сидят в ресторане, выбирая обед.
Стива старается угодить другу, редко бывающему в городе, и советуется с ним, но тот кочевряжится: «Мне все равно. Мне лучше всего щи и каша; но ведь здесь этого нет», — и этим даже несколько обижает Стиву.
Дальше автор показывает нелепость ситуации: мол, столько сил потрачено тупо на выбор пищи.
«Мне дико теперь то, что мы, деревенские жители, стараемся поскорее наесться, чтобы быть в состоянии делать свое дело, а мы с тобой стараемся как можно дольше не наесться и для этого едим устрицы...», — проповедует Толстой устами Левина, который (с курчавой бородой, в бараньей шапке) категорически отказывается помнить о вежливости.
Придя в департамент, он же таращится на длинные ногти и крупные запонки одного из чиновников. Мода, может, на наш вкус так себе, однако реально бытовала и подчеркивала, что следующий ей — человек умственного, тонкого труда, которому для работы руки не нужны.
Однако Левин и тут гундосит своё ценное мнение:
«Мы в деревне стараемся привести свои руки в такое положение, чтоб удобно было ими работать; для этого обстригаем ногти, засучиваем иногда рукава. А тут люди нарочно отпускают ногти, насколько они могут держаться, и прицепляют в виде запонок блюдечки, чтоб уж ничего нельзя было делать руками».
А вот «Война и мир», и Наташу Ростову привезли в оперу — взрослую, в открытом платье. Тут произойдёт роковая встреча с Анатолем, но Наташа ещё не знает, как обернётся, и могла бы наслаждаться представлением. Однако:
«На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что-то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками».
Сколько презрения к театру, целому виду искусства, отдельно к актёрам.
«Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво».
Наташе спектакль не нравится: она оглядывается, ища, разделяет ли кто её ощущения. Но все вокруг в странном, по её мнению, восторге.
«Она видела только крашеные картоны и странно-наряженных мужчин и женщин всё это было так вычурно-фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение».
Этот эпизод должен по замыслу раскрыть читателю душевную чуткость Наташи, юной, но уже нетерпимой к фальши. На самом же деле он раскрывает тайну о том, что любимые герои Толстого, как и он сам, не умеют получать удовольствие от простых вещей вроде обеда или спектакля. Если ты герой произведения Льва Николаевича, то кайф имеешь право словить только от аффектированного слияния с народом или созерцания вечности. Но никак не от пулярки с бокалом шампанского, модных приблуд или посещения московского театра.
2018-07-26 13:52:33
В отличие от героев «Семейного счастия» семейное счастие Толстых пошатнулось спустя 13 лет брака.
Лев Николаевич ощущал острую потребность бывать один, подальше от жены и детей. Ну как подальше — ставит в лесу отдельный домик и сидит там.
За несколько лет до это Софья Андреевна просила мужа не заводить больше детей. Её организм не тянул такие частые беременности и роды. Толстой был так поражён, что даже обращался к монаху, советовался о разводе. В его сознании женщина нужна была в основном для деторождения.
После этого у пары трижды подряд рождаются дети, которые сразу умирают. Трагедия заставляет бедную мать ещё больше бояться беременеть. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, она приглашает гостей. Да и вообще — в отличие от Маши из «Семейного счастия» — не осознала, что развлечения плохо, а деревня хорошо.
«Слишком уединенная деревенская жизнь мне делается наконец несносна. Унылая апатия, равнодушие ко и всему, и нынче, завтра, месяцы, годы — всё то же и то же. Проснешься утром и не встаешь», — пишет она в дневнике.
Распорядок дня Софьи Андреевны был всегда одинаков: сначала приходили слуги с докладом по хозяйству (планёрка такая), затем несколько часов рукоделия, уроки с детьми, рукоделие, сон. А ей нет тридцати, и она когда-то считалась красивой.
Вдобавок приходит осень, которую Софья Андреевна ненавидит:
«Я наконец дожила до своей осенней, болезненной тоски. Ко всему равнодушна и холодна, скучно, уныло, и впереди темнота».
Чем же в это время занят её муж? Где он — ну кроме того, что она опять беременна? У него внутренний кризис. Он пытается понять, зачем ему быть писателем, зачем владеть землями. Он чувствует, что семья его не радует. Он мечтает о самоубийстве.
Помните, как авторский идеал Константин Левин в «Анне Карениной», женатый на обожаемой Кити, вдруг хочет повеситься? Вот оно. Но обошлось — в книге и в жизни.
2018-07-25 09:09:59
Отношения теряют в качестве и семейное счастие уплывает, когда немолодой муж уступает настояниям молодой жены развлечься и везёт её в Петербург. Там Маша ходит на тусовки, знакомится с известными людьми и хорошо проводит время. Сергей Михайлович веселиться умеет плохо, маячит на вечерах мрачной тенью. Однако до поры до времени героиня ничего не замечает.
Переломным моментом выдастся светский раут, куда Машу специально приглашает графиня и где будет некий принц. Маша колеблется, брать ли приглашение: с одной стороны, уже решили вернуться в деревню, а с другой стороны — столичная тусовка для подыхавшей от скуки 18-летней девочки кажется (почему-то) привлекательнее затхлого сельского быта.
Тогда Сергей Михайлович говорит ей именно те слова, который должен сказать мужчина, когда его женщина спрашивает, не пойти ли сегодня вечером в гости к знакомым:
«Мерзко, что принц нашел тебя хорошенькою, и что ты из-за этого бежишь ему навстречу, забывая и мужа, и себя, и достоинство женщины».
Переведём: мерзко, женушка, что ты веселая и жизнерадостная, желаешь интересных знакомств и что кто-то не морщится при виде тебя, а считает красивой.
После раута супруги три года живут как чужие: настолько Сергей Михайлович задет наглой выходкой супруги, которая посмела-таки поехать в гости, несмотря на его обзывательства. Правда, презрение не мешает ему оплодотворить Машу: рождается сын.
В итоге свет приносит Маше ужасных искушений и испытаний. Не будем пересказывать, но история шокирующая. Разумеется, она понимает, что была глупа и неправа.
«Зачем не употребил ты свою власть, не связал, не убил меня?» — сладострастно выписывает Толстой слова, которые воображаемая Маша в раскаянии говорит своему правому супругу.
Писатель был убеждён, что жена без мужа существовать не должна. Вспомним, как Кити сердится на Левина, который собрался без неё ехать к брату, больному туберкулезом. Сам Толстой при этом мог смотаться из дома на любой срок, оставив Софью Андреевну страдать. В сильной эмоциональной зависимости от мужа она писала такие письма:
«Это такой труд жить на свете без тебя; всё не то, всё кажется не так и не стоит того. Я не хотела писать тебе ничего подобного, да так сорвалось… А не хорошо тебе от меня уезжать, Левочка; остается во мне злое чувство за ту боль, которое мне причиняет твое отсутствие».
Сергей Михайлович, правда, Машу не покидал. Глупая девчонка сама разочаровалась в пороках развлечений и вернулась под крыло к господину, который милостиво её простил. И воцарилось семейное счастие.
2018-07-24 19:48:54
«Семейное счастие» — маленький роман, по объёму даже повесть, Л.Н. Толстого, оконченный в 1859 году. Повествование, что не свойственно автору, ведётся от лица юной Маши, которая означенное счастие узнала на своём примере.
История любви, изложенная в романе, во многом предсказывает сватовство и женитьбу самого писателя. Герой — немолодой (36 лет) и много испытавший в жизни Сергей Михайлович, который стал часто появляться в доме девицы на выданье и смутил оную девицу непонятным, но явно ласковым отношением. Ласка проявляется довольно странным образом.
«Он никогда ни взглядом, ни словом не намекал мне на то, что я хороша; а напротив, морщился и смеялся, когда при нем называли меня хорошенькою. Он даже любил находить во мне наружные недостатки и дразнил меня ими. Модные платья и прически вызывали только его насмешки».
Такое отношение в Маше (которой, между прочим, остальные говорят, что она красавица) вызывает пылкую любовь (а как иначе). Тем более она разгадывает поведение Сергея Михайловича.
«Я же скоро поняла, чего ему было надо. Ему хотелось верить, что во мне нет кокетства. И когда я поняла это, во мне действительно не осталось и тени кокетства нарядов, причесок, движений; но зато явилось, белыми нитками шитое, кокетство простоты».
Тут Толстой напрямую делится соображениями о том, какой должна быть правильная девушка. Не кокетливая, простая, нацеленная на замуж. И — не вникающая в мужские дела. Это важно.
«Как только я наводила разговор на его дела, он морщился своим особенным манером, как будто говоря: „полноте, пожалуйста, что вам до этого“, и переводил разговор на другое».
Девушка, идеальная для Толстого, должна проникнуться величием мужчины. Не лезть, но почитать. Вот как ощущает это влюблённая Маша:
«Каждая мысль была его мысль, и каждое чувство — его чувство. Я тогда еще не знала, что это любовь, я думала, что это так всегда может быть, что так даром дается это чувство».
Ну раз такое дело, то надо жениться. Признание в любви, между прочим, изображено весьма трогательно. Толстой всё-таки человек. А дальше идёт описание, по которому спустя три года женится на 17-летней Сонечке Берс сам автор.
«Не было причин откладывать нашу свадьбу, и ни я, ни он не желали этого. Правда, Катя хотела было ехать в Москву и покупать и заказывать приданое, и его мать требовала было, чтоб он, прежде чем жениться, обзавелся новою каретой, мебелью и оклеил бы дом новыми обоями, но мы вдвоем настояли на том, чтобы сделать всё это после, ежели уже это так необходимо, а венчаться две недели после моего рождения, тихо, без приданого, без гостей, без шаферов, ужинов, шампанского и всех этих условных принадлежностей женитьбы».
Именно так прошла невестина пора и Софьи Андреевны. От предложения до свадьбы прошло всего две недели — и она поехала в чужой, незнакомый мужнин дом.
Первое время Толстой (и Сергей Михайлович) ощущал в роли супруга истинное «семейное счастие»: жена растворилась в нём и занята была только домашним уютом. Но скоро все испортилось.
2018-07-23 22:57:45
Лев Николаевич Толстой закрепился в нашем сознании как нравственный образец. Могучий и добрый старец, всегда знающий, Как Надо. Эталонный учитель. Хоть в палату мер и весов его.
Герои же его создают некий Семейный Идеал, на который школьников призывают ориентироваться и даже подводят базу, что хорошего в семье Константина Левина, Пьера Безухова, Марьи Болконской.
При этом важно понимать, почему первые два токсичны, а последняя — манипуляторша. Однако этого не увидеть в полной мере, если не знать, как относился сам автор к браку, семье, женщине.
Таня Берс — младшая сестра Софьи Андреевны Толстой, прототип обожаемой автором Наташи Ростовой.
Лев Николаевич испытывал к Тане более нежные чувства, чем положено питать к сестре жены. Об этом он сам честно писал в дневниках.
Так, будучи уже три месяца мужем Софьи Андреевны, он делает в дневнике пометки:
«В Таню все вглядываюсь», «Боязнь Тани — чувственность»
При том что жена его дневники и читала (Толстой сам её к этому приучил), можем представить неоднозначность ситуации!
Сама Софья Андреевна вспоминала, как однажды в Ясной Поляне все собрались кататься — в том числе и Лев Николаевич с Таней. Когда же вышла она, муж спокойно сказал: «А ты, конечно, останешься». И она осталась.
Софье Андреевне приходилось самой кормить детей — муж не разрешал взять кормилицу. Сам он любил уехать с Таней вдвоём в леса, а его жена оставалась плакать и кормить очередного ребёнка вздувшейся больной грудью (она сильно болела, кровоточила, почти не давала молока, но кормилицы всё равно были запрещены, а против врачей Толстой возражал, так как они мужчины и не должны осматривать его жену).
«Боль меня гнет в три погибели. Лева убийственный»
«Боль усилилась, я, как улитка, сжалась, вошла в себя и решилась терпеть до крайности»
«Уродство не ходить за своим ребенком; кто же говорит против? Но что делать против физического бессилия?»
Эти записи Софья Андреевна делала в своём дневничке, пока Толстой развлекался катаньем.
Таня, кстати, в Льва Николаевича не была влюблена. Она питала сильные чувства к его старшему брату Сергею. Однако тот был женат гражданским браком на цыганке, с которой имел детей и которую решил не оставлять. В общем, черт ногу сломит у этих Толстых.
2018-07-21 11:51:41
Умерла Мария Спивак — автор самого неоднозначного перевода «Гарри Поттера».
Это тот самый, который мы сильно не любим за «Злодеуса Злея», но при этом очень любим за «огневиски», «шоколадушки» и «тыквеченьки».
Между прочим, Мария Викторовна не только переводчик, но и писатель. Она создала два романа, один из которых — на английском.
Мария Спивак — один из самых неоднозначных (и самых известных) современных переводчиков в России. Между прочим, ей было 55 лет, и она перевела такую классную вещь, как «Книга птиц Восточной Африки» Николаса Дрейсона. Эту штуку можно прочесть, не дожидаясь обзора (не о птицах там, ой не о птицах).
2018-07-20 18:23:40